Поиск по творчеству и критике
Cлово "TRE"
Входимость: 3. Размер: 35кб.
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 35кб.
Часть текста: от удара; Вихорь схватил его и в волнах поглотил ненасытных. В первом из этих стихов пропущено в переводе abreptas; a latentia -- выдающиеся, торчащие из воды скалы, переведено -- твердые. Далее, вместо: "эти скалы, находящиеся среди моря, италиянцы зовут жертвенниками", переводчик пишет: "эти камни скалами зовут", -- совершенно наоборот. Это хребты океана -- пропущено immane и summo. Два слова Eurus urguet -- сильно растянуты в переводе, а между тем необходимое ab alto -- пропущено. Miserabile visu -- тоже пропущено. Разом врезались в дно -- это выражение, не совсем изящное, не соответствует и латинскому: illiditque vadis. Стеной окружились, как валом -- какой смысл в этих словах? Как валом -- в подлиннике нет, несмотря на то, что там стоит не стеною, a aggere arenae, следовательно, сравнение -- как валом, -- еще могло бы быть допущено. Что за смысл также в выражении: вал необъятный... ударяет корабль в корму?.. И потом -- с каких высот упадает этот вал?.. Заметим еще, что здесь опущены слова ipsius ante oculos... их бы следовало заметить, тем более что впоследствии сам Эней упоминает об этом обстоятельстве. Далее пропущено excutitur; прибавлено кормчего в море столкнул; прибавлено несчастный; пропущено важное ast, не переведено volvitur in caput; прибавлено -- от удара, оставлено без перевода -- fluctus torquet; прибавлено -- вихорь схватил его. Это перечисление отступлений от буквы подлинника. Посмотрим, какое влияние имеют они на общее выражение мысли. В подлиннике мысль выражена так: в корму одного корабля, который вез ликийцев и верного Оронта, ударяет сверху огромный вал, пред глазами самого Энея; корабль потрясается, и неосторожный кормчий стремглав катится в бездну, а самый корабль подхватывает волна, трижды повертывает на одном месте, и жадная пучина поглощает его... У г. Шершеневича в этом месте находим нечистую русскую речь, производящую неприятное впечатление на читателя; ...
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Часть текста: до нашего времени. Число 21 сделалось каноническим числом комедий Плавта, на основании свидетельства Варрона у Авла Геллия. {A. G., III, 3.} Такому определенному свидетельству все были очень рады и не думали пускаться в дальнейшие разыскания. Особенно французы, занимавшиеся Плавтом, кажется, единственно из-за своего Мольера, с обычной им легкостью рассуждали об этом деле... Лягарп бранил Плавта за то, что он "ни в одной из своих 21 комедии не обнаруживает знания театральных приличий" (convenances); {La Harpe. Lycée, t. II, p. 285--288. (Лягарп. Лицей, т. II, стр. 285--288 -- франц. -- Ред.). } Леве в предисловии к своему переводу Плавта пространно толковал о том, как латинский комик est bien inférieur de Molière {Гораздо ниже Мольера (франц.). -- Ред. } в своих 20 комедиях; {"Théâtre complet des Latins", p. J. B. Levée. В этом издании Плавт находится в первых восьми томах, 1820 г. Пред переводом напечатано "Dissertation sur Plaute et sur ses écritures en général", p. J. B. Levée, p. I--XLVIII ("Диссертация о Плавте и его сочинениях в целом", Ж. Б. Леве... -- франц. -- Ред.). } Ноде замечал предобродушно, что Плавт, вероятно, написал много комедий, потому что жил долго, -- но что, по Варрону, за ним признано только 23. {"Théâtre de Plaute", p. Naudet, 1845, t. I, p. 7. "Varron n'en reconnaissait que vingt-trois pour certains et authentiques" ("Варрон признавал только двадцать три комедии Плавта достоверными и подлинными" -- франц. -- Ред.). } Разница в двух цифрах так ничтожна, что французский исследователь не счел даже...
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Часть текста: сведений о внешних переменах в обстоятельствах жизни Плавта мы имеем, но внутреннего значения и связи этих обстоятельств, характера самых побуждений, руководивших поэтом в его жизни, -- мы решительно не знаем. Древность не слишком была внимательна к своим литературным знаменитостям, а может быть, еще и не понимала новейших требований от всякой литературной биографии. Оттого, если автор сам не потрудился выразить себя полнее в своих произведениях, то, даже при существовании какой-нибудь древней биографии, характер его все-таки остался чрезвычайно томным. Да и писатели, высказавшиеся сами, все еще подвергаются нередко очень странным толкам и осуждениям, как, например, Гораций, который едва ли не в каждом стихотворении выражает свою душу и о котором, однако, до сих пор еще слышатся самые противоречивые мнения. Тем труднее судить по самым произведениям о драматическом писателе, который, по самому роду сочинений своих, не имеет такой возможности высказаться, как лирик. Следовательно, здесь, с одной стороны, представляется необходимость внешних биографических данных, с другой -- недостаток их побуждает опять обратиться к самым сочинениям и из них выбрать все, что возможно. Соединивши то и другое, можем дойти до некоторых результатов относительно жизни и характера Плавта. Несмотря на громкую и постоянную известность своих произведений, Плавт лично не пользовался известностью в потомстве. По странной случайности, в продолжение двух тысячелетий не знали даже, как звать его. Только в 1841 году неутомимый Ритшель в диссертации своей "De Plauti poëtae nominibus" {"Об именах поэта Плавта" (лат.) -- Ред. Ритшель в продолжение нескольких лет издавал свои диссертации о Плавте...
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: уже по выходе 14 No "Собеседника" объявлено было, чтобы статьи присылались в Академию, а еще позже -- что они будут принимаемы "в той комнате, где присутствуют находящиеся при Академии советники" (55). Таким образом, на княгине Дашковой лежал главный труд издания. Касательно собственного участия в своих "Записках" она говорит, что "сама иногда только писала для журнала" и что особенно деятельным ее помощником был "молодой адвокат Козодавлев" (56). Вероятно, он разделял труд по изданию, и ему, может быть, должно приписать некоторые из писем к издателям, явно сочиненных лицом, близким к редакции. Из статей княгини Дашковой ни одна не подписана ее именем. По свидетельству митрополита Евгения, ей принадлежит надпись к портрету Екатерины, помещенная в I книжке, непосредственно за "Фелицею", и не заключающая в себе ничего особенного. Ей же, может быть, принадлежат ответы от издателей, не принадлежащие самой Екатерине. Кроме того, по сходству в слоге и мыслях с другими произведениями княгини Дашковой, несомненно ей принадлежащими (57), можно предположить, что ею же написаны в "Собеседнике": "Послание к слову так" {"Соб.", ч. I, ст. III.}, ...