ПОСМЕРТНЫЯ СТИХОТВОРЕНІЯ Н. А. ДОБРОЛЮБОВА. (*).
(*) Читано въ зале 1-й гимназiи, въ пользу бедныхъ студентовъ, 2 января 1862 года.
Мм. гг.
Намереваясь замять вниманiе ваше стихотворенiями Н. А. Добролюбова, я прежде всего долженъ напомнить, что стихотворенiя эти стояли далеко не на первомъ плане въ деятельности покойнаго. Добролюбова должно изучать въ его критическихъ и полемическихъ статьяхъ, къ чему публика получитъ возможность только съ изданiемъ его сочиненiй, къ которому уже приступаешь Тогда станетъ ясно для каждаго, какъ много, съ небольшимъ въ четыре года, успелъ сделать этотъ даровитый юноша, соединявшiй съ силою таланта глубокое чувство гражданскаго долга, составлявшее основную, отличительную черту покойнаго и какъ писателя, и какъ человека. Въ одномъ изъ своихъ стихотворенiй, сожалея объ иллюзiяхъ молодости, разлетевшихся при строгомъ анализе мысли, Добролюбовъ между прочимъ говоритъ:
Но безъ надеждъ и упованiй
Я гордо снесъ мою печаль.
И безъ наивныхъ ожиданiй
Смотря на жизненную даль
На битву жизни вышелъ смело
И жизнь свободно потекла,
И делалъ я благое дело
Среди царюющаго зла....
Вся литературная деятельность Добролюбова служитъ подтвержденiемъ этихъ словъ. Можно сказать более, не рискуя впасть въ преувеличенiе: ихъ подтверждаетъ вся его жизнь. Онъ сознательно берегъ себя для дела; онъ, какъ говорится тоже въ одномъ изъ его стихотворенiй: "не связалъ судьбы своей ни единымъ пристрастьемъ", устоялъ "передъ соблазномъ жизни" и остался "полнымъ господиномъ своего сердца",-- все для того, чтобы ничто не мешало ему служить своему призванiю, нести себя всецело на жертву долга, какъ онъ понималъ его. -- Вотъ изъ какого светлаго источника вытекала деятельность Добролюбова, вотъ почему онъ такъ спешилъ работать, такъ много успелъ сделать! Ничто вне этой деятельности не существовало для него, ничто не должно было существовать, по его убежденiямъ. Мы нашли у него недоконченное стихотворенiе, где замечательны следующiя строки:
.... Для блага общаго назначенный служить,
Я смею чувствовать лишь сердцемъ гражданина,
Инстинкты юные я долженъ подавить....
Даже въ частной жизни, въ ежедневныхъ сношенiяхъ съ людьми, Добролюбовъ представлялъ между нами, русскими, нечто особенное. Съ детства прививается къ намъ множество дурныхъ привычекъ, известныхъ подъ именемъ: уменья жить. Мы отъ лени говоримъ "да" тамъ, где следовало бы отвечать "нетъ"; улыбаемся, по слабодушiю, тамъ, где следовало бы браниться; прикидываемся внимательными къ какому нибудь вздору, на который следовало бы отвечать смехомъ жди даже негодованiемъ. Ничего подобнаго въ Добролюбове не было. Онъ смеялся въ лицо глупцу, резко отворачивался отъ негодяя, онъ соглашался только съ темъ, что не противоречиво его убежденiямъ. Если къ этому прибавимъ, что онъ не только не заискивалъ у авторитетовъ, но даже избегалъ встреть съ ними, да припомнимъ ту независимость, съ которою онъ высказывался печатно, то поймемъ, почему въ литературе его немногiе любили. Силы таланта и честной правды, впрочемъ, начинали уже брать свое: въ последнее время чаще и чаще стало слышаться мненiе, что этотъ человекъ не безъ права
О, погоди еще! желанная, святая!
Теперь на твой призывъ ответить тишь немая"
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Уже съ предчувствiемъ смерти въ груди, написалъ эти строка Добролюбовъ. Смерть, разумеется, не подождала. Такова уже судьба русскаго народа: неживучи его лучшiе деятели....
Что касается до стихотворенiй Николая Александровича (понятно, что я говорю здесь не о стихотворной юмористическихъ, которыя Добролюбовъ помещалъ въ "Свистке"), то онъ писалъ ихъ весьма редко, урывками, и самъ не придавалъ имъ вовсе никакого значенiя. Большая часть ихъ написана до начала журнальной деятельности Николая Александровича; стало быть тогда, когда ему было не более двадцати летъ. Увидавъ у него однажды случайно тетрадку, где онъ записывалъ свои стихотворенiя, я съ трудомъ уговорилъ его напечатать что нибудь изъ нихъ. Мы выбрали десять пьесъ; лучшiя четыре въ печать тогда не попали, а шесть помещены въ "Современнике" 1858 года, No IX, подъ псевдонимомъ: Волгинъ. Приступаю къ чтенiю самихъ стихотворенiй...
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Теперь читателю известно все, написанное и переведенное Добролюбовымъ стихами,-- все, кроме несколькихъ пьесъ, которыя могутъ явиться въ печати только впоследствiи. Напомнивъ снова, что большая часть этихъ поэтическихъ опытовъ писана тогда, когда автору не было еще и двадцати летъ, и что многiя пьесы напечатаны нами съ черновыхъ листковъ, ожидавшихъ переработки и обделки. Можетъ быть, мы лучше сделали бы, если бъ исключили пьесы, слишкомъ не совершенныя по форме: впечатленiе было бы цельнее, но зато ускользнули бы отъ читателя некоторыя черты, характеризующiя личность покойнаго. А мы именно желали бы дать читателю возможность какъ можно ближе узнать эту личность, после чего она уже сама собою запечатлелась бы въ его сердце. Съ этой стороны нельзя не порадоваться появленiю "Матерiаламъ для бiографiи Н. А. Добролюбова" (см. эту же княжну "Современника"). Рекомендуемъ эти матерiалы читателямъ, рекомендуемъ ихъ особенно темъ, которые называли Добролюбова человекомъ безъ сердца -- да устыдятся! Что касается до насъ, то мы во всю нашу жизнь не встречали русскаго юноши столь чистаго, безстрашнаго духомъ, самоотверженнаго! Наше сожаленiе о немъ не имеетъ границъ, и едва ли когда изгладится. Еще не было дня съ его смерти, чтобъ онъ не являлся нашему воображенiю, то умирающiй, то уже мертвый, опускаемый въ могилу нашими собственными руками. Мы ушли съ этой могилы, но мысль наша осталась тамъ, и поминутно зоветъ насъ туда и поминутно рисуетъ намъ одинъ и тотъ же неотразимый образъ....
Ты схороненъ въ морозы трескучiе,
Жадный червь не коснулся тебя,
";
Проступить не успела вода.
Ты лежишь, какъ сейчасъ похороненный,
Только словно длинней и белей
Пальцы рукъ, на груди твоей сложенныхъ,
Убелилъ твои кудри морозъ,
Да следы наложили чуть видные
Поцалуи суровой зимы
На уста твои плотно сомкнутыя
"Современникъ", No 1, 1862