* * *
Любовь и братство нас собрали,
Мы вечер дружно провели,
Свободу мы провозглашали
И пели тост крамбамбули.
Тут был степенный Ч<ерняковск>ий
И Добролюбов, ваш поэт,
Женоподобный Ш<емановск>ий,
Nomme Marie-Antoinette.*
Б<уренин>, Б<ордюг>ов был с нами,
Противник некоторых мер,
И ярый С<идор>ов с мечтами,
Наш Мирабо, наш Робеспьер.
Был Тарановский возмутитель
И предприимчивый Щ<егло>в,
Паржницкий - наш распорядитель,
С сердитым взглядом Л-ов.
. . .
Еще был с нами Р<адонежск>ий,
Но он был с нами - мы не с ним.
Буй-тур из пущи Беловежской -
Он чужд стремлениям людским.
Простим ему, - ведь он художник -
Живет он сердцем, не умом.
На деле тоже он безбожник,
Хотя не признается в том.
<Декабрь 1854 г.>
Примечания
Впервые - Аничков, IX, стр. 2-3, под произвольным заглавием: "Стихи на пирушку студентов осенью 1854 г." (хотя из примечаний к изданию ясно, что пирушка происходила зимой). Это - строфы из стихотворения Добролюбова, сохранившиеся в памяти М. И. Шемановского и печатающиеся по его "Воспоминаниям о жизни в Главном педагогическом институте 1853-1857 годов" ("Добр, в восп. совр.", стр. 51-52; рукопись Шемановского в ИРЛИ).
и Тарановским директору. На вечеринке говорилось о стихотворении Добролюбова, посланном на юбилей Греча, - значит, она происходила не раньше 28 декабря 1854 года.
Об упомянутых в стихотворении студентах см. в дневниках Добролюбова, а также в названных мемуарах М. И. Шемановского ("Добр. в восп. совр.", стр. 51-70 и 426-428). Фамилия "Л-ов" не расшифрована.